"Я проиграл.
Когда я проиграл ее? Наверное, в тот самый миг, когда раскрылся.
А когда полюбил? Тогда же, наверное.
Она сидела в полумраке, такая милая, доверчивая, беззащитная. И мне
не было ни интересно, ни хорошо. Я знал наизусть, что будет дальше, и знал
свою власть, и читал все варианты, как в шахматах. И знал, что все будет
так, как я захочу, и знал, что будет через полчаса, и утром, и через
неделю... и всего этого мне было мало. Ну, одной больше... толку-то.
Она была в моих руках, и я знал, как она будет любить меня, какой
станет верной и привязчивой, как будет тихо сносить мою небрежность, будет
счастливой и тихо смирившейся... Ну а я-то сам, что я получу - еще одну
замену тому, чего у меня нет, еще одну нелюбимую женщину?..
И я захотел быть счастлив - наперекор всему, всем победам и потерям,
всей судьбе, наперекор паутине, наросшей на сердце, и не верю в счастье
для себя когда-либо: я захотел любить. Потому что ничего не стоило
добиться ее любви - но я уже не верил в возможность полюбить самому.
Неужели я это еще могу? Да ведь могу. Вот что во мне тогда поднялось.
И это ощущение - что у меня может быть не женщина, а любимая женщина
- понесло меня, как полет в детском сне, как волна в стену, и я уже знал,
что сейчас со звоном вмажусь в эту стену, - буду любить, и буду счастлив,
и буду живой - а не разочарованный герой юнцов и дам.
И я открыл рот, чтобы сказать ей все - хотя это было еще неправдой,
было только предчувствие, сознание возможности всего, - а когда все слова
были сказаны, они оказались уже правдой. Почти правдой...
И все те первые дни я раскалывал свою душу, как орех об камни, чтоб
освободить то, что в ней было замуровано и забыто. Я выражался, как щенок,
и чувствовал себя щенком. Я в изумлении спрашивал себя - неужели я и
впрямь это чувствую? И отвечал: вот да - ведь правда.
Как я был счастлив, что люблю. Как радовался ей. Как поражался, что
это возможно для меня: любить и быть любимым, не скрывать своих чувств - и
получать то же в ответ.
Все у нас было в унисон. Единственный раз в моей жизни. Мы сходили с
ума друг по другу - и не скрывали этого, и были счастливы.
Я открывал в ней недостатки - и умилялся им: на черта мне
победительница конкурса красоты - а вот эта самая обычная, но _м_о_я_, и я
с ней счастлив, и никакой другой не надо.
"Ты казался волком, - сказала она, - а оказался ручным псом, который
несет в зубах свой ошейник и виляет хвостом". И я радовался, что сумел
стать ее ручным псом, безмозглый идиот.
Это такое счастье - быть ручным псом в тех руках, которые любишь и
которым веришь.
А потом - потом все пошло как обычно...
Я сорвался с цепи и вываливал на нее все свои чувства - без меры. Ей
нечего было желать - я опрометью выполнял и вилял хвостом. Она стала
властна надо мной - я сам так захотел: мне ее власть была сладка, а ей -
переставала быть интересна.
Для меня происшедшее было невероятным - для нее нет. Я не мог
опомниться - она опомнилась первой. Я не хотел опомниться - а она
побаивалась меня, побаивалась оказаться от меня в зависимости.
Она стала утверждать свою власть надо мной - и я рьяно помогал ей в
этом, ничего не видя и не понимая: я был пьян в дым невероятной
взаимностью нашего чувства.
И оказалось, что для меня нет ничего, кроме нее, зато для нее есть
весьма много вещей на свете, кроме меня, который все равно никуда не
денется.
Вот тут я и задергался. До меня все еще не доходило, что все уже не
так, как в первые дни.
"Ты делаешь ошибку за ошибкой", - заметила она. Бог мой, какие
ошибки, я не желал обдумывать ничего, я летел, как через речные пороги, и
радовался, что способен на это...
"А вот конец, хоть не трагичный, но досадный: какой-то грек нашел
Кассандрову обитель, и начал..." М-да.
Милая, хорошая, дурочка, что ж ты наделала.
Неужели же невозможно, чтобы - оба, сильно, друг друга, без борьбы,
без тактики, без уловок - открыто, счастливо?.."
Веллер. "Разбиватель сердец".
http://lib.ru/WELLER/heartbrk.txt
Прозревший захотел расслабиться и стать аленем - и закономерно был слит.
Ибо женщины только на словах за мужской аленизм, а в глубине души таких презирают. Ну и пользуются ими на всю катушку. Потом либо сольют, либо алень сдохнет.